Тёмная легенда [любительский перевод] - Кристин Фихан

— Он подвергся какой-то разновидности сильного гипноза, — предположил Габриэль. — Ты, правда, способна обойти его, но у него могут остаться воспоминания. Я удалю все следы твоего присутствия из его памяти. Не так трудно извлечь информацию из его ума. Он никогда не узнает об этом.

— Тогда вперед, Габриэль. Я не хочу, чтобы он ещё дольше занимал мое время, — Франческе хотелось разобраться с делами и вернуться к Габриэлю. Ей не нравилось, когда он находился в городе, охотясь на немертвых. Ей хотелось, чтобы он был в безопасности их дома. Ей хотелось, чтобы Скайлер оказалась внутри безопасных стен их дома. Ей хотелось, чтобы репортер ушел.

— Ты случайно не пытаешься отвлечь меня от моего дела своими шаловливыми мыслями? — в голосе Габриэля чувствовалась затаившаяся нежность, ласкающая стенки её сознания, наполняющая её тело теплом и возбуждением.

— Шаловливыми мыслями? Тебе необходимо обследование, мой мальчик. Мир твоих фантазий, кажется, с каждым прошедшим днем все разрастается и разрастается. Я хочу, чтобы ты был дома, чтобы вынести мусор, — она смотрела прямо на Барри Вудса, чтобы Габриэль мог воспользоваться ею, как инструментом, смог «увидеть» репортера и извлечь из его разума информацию, в которой они так нуждались. Поддразнивания Габриэля подняли её дух, создали у неё впечатление прохладного чистого бриза, пронесшегося через её разум и стирающего все её заботы.

Франческа улыбнулась репортеру. Габриэль получил то, что они хотели, и сейчас настало её время усилить её самую важную команду. Она наклонилась вплотную к нему так, что её глаза оказались в непосредственной близости от его.

— Вы никогда, ни при каких обстоятельствах, не приблизитесь больше к Скайлер, — и тот час же почувствовала силу Габриэля, движущуюся в её сознании, быструю и смертоносную, нерушимую, неумолимую. Он использовал свою собственную команду, сильнее той, что она когда-либо могла отдать. Репортер будет защищать её, проследит, чтобы и остальные оставили её в полном покое.

Франческа покачала головой над неистовством этой команды, но чувствуя себя при этом любимой им. Лелеемой.

— Ты и так лелеема. А сейчас займись тем, чем обычно занимаются женщины, что не будет заставлять меня беспокоиться.

— Кто бы говорил! — она постаралась казаться возмущенной, хотя своими глупостями он заставлял её смеяться.

— Это не глупости. Это приказы твоего Спутника жизни, ты обязана слушаться и повиноваться, — это прозвучало очень высокомерно, но вполне в духе Габриэля.

— Ты снова выставляешь напоказ свой возраст. Ты проснулся в двадцать первом веке. Женщины больше не слушаются и повинуются, как это ни неприятно для тебя. У меня есть работа, которой я должна заниматься, да и ты находишься в заплесневелом и пропахшем мокрой грязью месте. Чем ты занимаешься?

— Выполняю секретный мужской ритуал.

Франческа обнаружила, что смеется вслух. Вудс напугал её, улыбнувшись и потянувшись, чтобы пожать ей руку. Она почти забыла про его существование.

— Огромное спасибо, что уделили мне время, я получил истинное наслаждение от чая, — он говорил оживленно и по-деловому. Габриэль добился его повиновения, и репортер поступал именно так, как ему было велено. Он покидал Франческу и отправлялся к своим друзьям сообщать о своих выводах. Они поверят ему. Франческа была человеческой женщиной, хоть и с необычными способностями, но она ходила под солнцем и пила чай. Вудс не сомневался, что разделил его с ней.

Франческа мягко улыбнулась.

— Рада была встрече, мистер Вудс. Удачи в работе.

Она развернулась и молча пошла по коридорам, разыскивая Брайса. Он частенько спал в одной из пустых палат, если ему приходилось работать весь день и далеко за полночь. Когда он не посещал общественные мероприятия, Брайс большую часть своего времени проводил в больнице. Она уловила его запах и безошибочно повернула к небольшой комнате в конце коридора. Это было одно из его любимейших мест укрытия.

Габриэль молчаливо двигался через кладбище — место, где он в течение столь многих лет был заперт под землей. Возле раскрытых могил лежала разбросанная земля, а памятники, чтобы не мешали, были убраны. Он покачал головой, раздумывая над перипетиями жизни. Сотни лет назад никому бы и в голову не пришло потревожить могилы подобным образом. Это было бы настоящим кощунством. Зло прокралось в Париж, и оно спало на этом древнем кладбище, которое содержало в себе так много тел мертвых.

Двигаясь через кладбище подобно молчаливому привидению, он размышлял о том давнем сражении, почти два века назад. Он нашел Люциана присевшего возле своей жертвы — мужчины лет тридцати. Жертва была обескровлена, безжизненная тряпичная кукла, которую Люциан небрежно бросил на землю, когда повернулся, чтобы противостоять Габриэлю. И как всегда Габриэль был поражен элегантностью своего брата-близнеца, тем, как молчаливо тот двигался. Ни на его одежде, ни на зубах или ногтях никогда не было не единого пятна крови. Он всегда был безупречен. Ничто в нем не выделялось, в то время как он был настоящим чудовищем, а не легендарным охотником, о котором шепотом говорил его народ.

При одном воспоминании о своем брате, высоком и элегантном и таком аристократичном, волна любви пронеслась через Габриэля. Он этого так давно не чувствовал, только помнил эмоции, но сейчас они были сильнее и острее, чем когда-либо. Габриэль опустил голову. Люциан. Его брат. Горе с такой силой захлестнуло его, что ему пришлось решительно встряхнуть головой, чтобы прочистить её. Вот в этом-то и была его собственная погибель. Его разум должен быть чист и сосредоточен на одной охоте. Он нуждался во всех преимуществах, чтобы разузнать планы злобных немертвых. Здесь они обладали силой.

Ему на глаза попалась могила, и он подошел осмотреть её. Недавно выкопанная, одна из самых последних на кладбище. Тяжелое оборудование ещё не дотянулось до этого уголка, так близко от каменной стены. Он прикоснулся к земле и мгновенно ощутил вибрацию разрушительных сил. Будучи прекрасно настроенным на зло, он отдернул руку. Сама земля, казалось, стонала от прикосновения гнусной мерзости. Он продолжил сидеть на корточках, в то время как его глаза быстро скользили по земле кладбища, а чувства разлетелись во все стороны, сканируя территорию вокруг него.

Габриэль вздохнул. Он услышал тихое шарканье ботинок по грязи, тяжелое дыхание упыря, созданного вампиром. Опасные создания, упыри, жили, чтобы служить своим хозяевам, пируя на зараженной крови и плоти людей. Они были порочными и безжалостными. Габриэль затаился, его сила все нарастала и нарастала, собираясь, пока не протекла через него и не вылилась в воздух вокруг него.